Мне нравится наблюдать истории любви.
Нет, не подсматривать, пытаясь разглядеть что-то между строк/между слов/между фотографий в соцсеттях.
Нет, умом я понимаю, что показывается немного не то, что есть на самом деле. Но так хочется верить во что-то прекрасное и незыблемое, что я добровольно верю в то, что показывают.
Конечно, потом я удивляюсь, когда узнаю, что некоторые пары расстались. Иногда даже неприятно удивляюсь.
Говорят, что настоящая любовь никогда не заканчивается. Я не знаю. Не могу об этом судить.
Говорят, что «такой любви не бывает». И вот об этом я могу судить совершенно точно — ЛЮБОВЬ БЫВАЕТ РАЗНАЯ.
И никакая из них не может претендовать на звания «правильная» или «неправильная». Любовь бывает очень разная и каждая по-своему прекрасна.
Поэтому я никогда не подвергаю сомнению ничьих историй. Никогда не пытаюсь рассмотреть что-то между строк/между слов/между фотографий в соцсетях. Я всегда все принимаю на веру и искренне радуюсь Любой любви. Главное, что она есть.
И если вам вдруг сказали, что у вас какая-то неправильная Любовь , то гоните прочь этих экспертов. Не пытайтесь подогнать то, что у вас есть под общественный шаблон. Вам виднее что у вас и какое оно. Никогда не слушайте. Любовь бывает разная. Главное, чтобы устраивала вас самих.
Чудовище никто не превращал. Росло оно в любви, на радость маме. Гуляло полутёмными дворами и отхватило пару раз леща, поскольку драться просто не могло. Оно же было страшным только с виду. По внешности угадывалась придурь, а из спины прорезалось крыло. Да, равных монстру не нашлось нигде.
Чудовище вышагивало в замок и думало: нельзя ли в замок зама для всяких скучных ежедневных дел.
До дрожи в лапах надоел дворец.
Плевался кучер: мне б твои проблемы.
В саду росли фиалки, хризантемы, пионы (не садовник, а творец). Чудовищу не нравились цветы.
Они, увы, не стоили мучений.
Чудовищу хотелось приключений, чтоб цеппелины, рычаги, винты, ночные песни, танцы при луне. Чтоб задушевный разговор с богами.
Хотя бы отражением в амальгаме довольствовалось чудище вполне.
Красавицу никто не заставлял.
Как ни крути, Красавица — оторва. По вечерам играла на валторне на пристани туземным кораблям.
Ругалась виртуозно, аки чёрт, рвалась вперёд, перегибала палку. Ещё, пожалуй, нравились фиалки, ромашки, гладиолусы, и чё. Тюльпаны не мешали ни на грош орать на крышах целыми ночами, и, гаечными бряцая ключами, носить за голенищем острый нож. Блестели звёзды — мятая фольга. Легко брала Красавица аккорды, косилась в зеркала: досталась морда, зато врагов ей здорово пугать.
Рассказу полагается финал, тем более пока герои в сборе. Красавица залезла в сад, проспорив. Она была, естественно, пьяна. Но шаг её был лёгок, глаз остёр. В саду благоухали апельсины. Водились в родословной ассасины, разбойники и даже мушкетёр, печально не доживший до седин.
Но (провалиться
в бездну — что я вижу) цветочек алый, штучный, краснокнижный, под колпаком блаженствовал один, бессовестно Красавицу дразня. Чудовище — почувствовало что-то — сидело рядом в позе Дон Кихота, которому не выдали коня.
***
Чудовище зовёт невесту «скво». К ним по утрам заглядывает солнце. В обнимку удивительно смеётся, грустится, впрочем, тоже ничего.
Он ей подарит бархат и поплин. Она ему — большой набор отвёрток. И чем не повод для последних сводок — Чудовище купило цеппелин. И поручни натёрты — прямо блеск (Чудовище к блестящему предвзято).
А замок — арендуют поросята. Им до соседней сказки через лес.
/ Резная Свирель /
© ⼶ᴇʙᴀниᴧьнᴏᴇ ⼶ᴇбᴏ
